​Письмо макеевчанина россиянам

Житель города Макеевка Донецкой области обратился к россиянам с призывом остановить бои в Донбассе и простить друг друга.

Предлагаем вашему вниманию полный текст письма Станислава:

"Начиная это письмо, я более всего хотел бы уйти от банальностей. Банальностей, которые сегодня сродни обвинениям. Наверное, обращаться ко всему российскому народу имел бы право лишь тот, кто в какой-то мере мог бы сказать от его имени. В этом смысле я должен молчать, ибо принадлежу к народу Украины. С другой стороны, масштабы России поражают не только своей географией, но и количеством мыслей, идей и движений, и представлять Россию единым союзником или единым врагом было бы так же нелепо, как и видеть врага во всей Украине. И все же право сказать у меня есть. Право, которое дано мне донбасской пропиской и уже целым годом, отмеченным шумом ракет.

У меня нет надежды, что это письмо прочтут те, кто едут в Донбасс для спасения «русского мира». Еще меньше надежды на то, что они бы услышали эти слова. Поэтому, говоря «россияне», я, прежде всего, обращаю свои мысли к тем, кто способен найти для них подходящий ответ вне автоматов и «Градов», – ответ, состоящий из таких же простых русских слов.

Позвольте представиться. Я коренной житель Макеевки, проживший в ней большую часть своей жизни, хотя и родился в Донецке. С недавних пор мой ум, как и умы миллионов в нашей стране, занимает один невзрачный вопрос – почему? Как случилось так, что ненависть, порой требующая для своего воплощения целые поколения, проросла на нашей земле в течение года и укрепилась здесь столь прочно и крепко, что не даёт двум уникальным народам шагнуть за пределы телевизионных шаблонов, которые диктуют экраны ТВ?

Конечно, я не требую ответа на этот вопрос, и полноценно не смог бы ответить и сам. Но сожженные дома и мины в асфальте не дают сегодня нам права не задавать его вовсе. Когда вы идете по теплой и солнечной улице, а через мгновение слышите взрывы от мин и видите с десяток мёртвых людей, после чего вновь звучит тишина и продолжают ездить трамваи, – невозможно не заметить абсурда, который окружает любую войну. Войну, в которой кровь освещают идеи, никогда не ступавшие дальше университетских дверей.

Сегодняшний взгляд на Украину глазами Москвы – это взгляд на долларовую бумажку американских интересов и западных ценностей, толкающих к российским границам эшелоны ракет сквозь нацизм. Вы видите в Украине не самобытную мысль, которая пытается нащупать себя сквозь туман советской эпохи, но саму угрозу этой эпохе, которая так и не стёрлась в московском Кремле. Мороженое по 9 копеек и 1/6 часть суши – можно ли еще чего-то желать?

Но нацизм, этот монстр, которым так пугают российский народ, характеризуется в том числе и сплоченностью и слепым преклонением народа перед единым пророком, ведущим нацию к великой мечте. Но где ещё можно обнаружить такую разношерстность и неоднозначность мнений в отношении своего президента, как не в Украине, где каждый новый ее глава едва ли пользуется большим успехом и уважением, чем его предшественник? И где еще, как не в России, в современной Европе мы сможем найти такую слепую веру и почти благоговейный страх, с которым вашему лидеру целуют руки священнослужители, а целый народ аплодирует любому решению, словно стоя в одном партийном зале размером с страну?

Вспоминая Европу, вы говорите, что старые боги погибли, а в новых она несильна. Может быть, вы и правы, имея в виду прочные ориентиры и цели. Но в чем же сильна та Россия, что заставляет сегодня под дулом орудий верить нас в то, что этой смерти не было вовсе? Разве сегодняшняя Москва с ее георгиевскими цветами и красным оттенком, а вместе с ней – и Тула, Тюмень, Петербург, – это лишь дань уважения прошлому? Разве не пытаетесь вы сегодня воскресить то, над чьей смертью смеетесь в «загнившей» Европе, – воскресить прошлое, которое за 69 лет существования так и не смогло себя утвердить?

Сегодняшняя Россия значительно лучше моего государства во многих аспектах. Вы превосходите нас в отношении силы, социальных стандартов, сплоченности мысли (пускай, на мой взгляд, и ошибочно движетесь в ней). Тот духовный колпак, который сегодня надет на российскую нацию, надет на нее значительно крепче, чем те немногочисленные, подлинные ростки патриотизма, которые лишь зарождаются на нашей земле. Но если все это позволяет вам думать, что сорок миллионов людей в одно мгновение надели нацистскую свастику, – то я спрашиваю вас: можно ли желать такого благополучия ценой наивности, не имеющей здравых границ?

Есть ли в моём государстве нацизм? – Да, он есть. Так же, как есть он в Германии, Соединенных Штатах Америки или России. Может быть, даже в меньшей степени, чем в вашей стране. Но растиражированная посредственность требует сегодня сплошных обобщений: вам показывают каплю дегтя и говорят, что вся бочка погрязла в смоле. Я никогда не решусь утверждать, что украинская история не имеет этих черных, запачканных грязью пятен и кристально чиста. Нам есть за что просить друг у друга прощения, и последний год это сполна доказал. Но позвольте нам самим подобрать эти слова, и сказать их друг другу без российских суфлёров, каждый раз лишь подливающих масло в огонь.

Теперь, спустя год войны на Донбассе, я совершенно уверен, что худшего врага, чем история, человеку не пожелать. Что бы мы ни пытались найти в ней, какие бы эпизоды ни складывали в одну мозаику ненависти, – достаточно ее самой для послевкусия прежних обид. Но есть очевидные вещи, от которых нам не уйти. Пока вы не осознаете, что российский гражданин не имеет права приезжать в украинский город, собирать группу наёмников и захватывать в нём власть, окружая системой рвов и окопов; пока не поймёте, что судьба русских Донбасса – это судьба не несчастных калек, стоящих у церкви в надежде на русские «Грады»; пока не смиритесь с той мыслью, что прежней Украины более не существует, как сегодня смирился с ней я; и, наконец, пока не услышите голос тех русских, что звучит не о помощи, а умоляет лишь об одном: не помогать, – до тех пор нас ожидают лишь кровь и страдания, и поверьте, что ни одна страна мира не вышла из них благодаря мощи ракет.

Торговля будущим продолжается. Наши руки все еще сжимают цевье. И сегодня, находясь в самом центре Донбасса, не имея ни прочного мнения о моем настоящем, ни твердой надежды на будущее, я хочу сказать лишь о том, что прощение не менее радикально, чем и сама война. И если сегодня мы сможем остановиться, – возможно, завтра найдутся и те, кто смогут простить. Именно в этом моя радикальность, и именно к этому я сегодня призываю вас, россиян".

Ранее житель Донецка рассказал в письме россиянам о том, как изменился его некогда процветавший город после прихода "русского мира"