​Есть ли способ остановить противостояние в Широкино?

35 безоружных мужчин и женщин ежедневно живут под обстрелами в Широкино. Они практически не общаются друг с другом. Из-за непрекращающихся обстрелов они не имеют такой возможности.

Среди этих несчастных - один ребенок, подросток 14-ти лет, который живет прямо в поле вместе с матерью. Для этих людей восстановление мира и демилитаризация — вопрос жизни и смерти. Демилитаризация Широкино для Мариуполя — это риск снова попасть под обстрелы. Есть ли выход из патовой ситуации, какова роль ОБСЕ в поиске решения проблемы и справедливы ли упреки миссии в том, что она работает на Россию?

Об этом 0629 выяснял у руководителя мариупольского представительства Специальной мониторинговой миссии ОБСЕ в Украине Джеймса Пау.

- Территория, которую покрывает наш местный офис — 7600 квадратных километров. Также мы ответственны за 75 км вдоль линии соприкосновения сторон. На всей этой территории Широкино сейчас является одним из самых сложных участков. Бои за поселок длятся уже три месяца и практически не прекращаются. Из-за этого мы и выступили с предложением о демилитаризации, чтобы дать возможность сторонам отвести свои силы, - рассказал Джеймс Пау. - Мы предлагаем вывести все военные силы из поселка.

Почему мы этого хотим? Причины просты. Противоборствующие стороны находятся в Широкино слишком близко друг к другу. И по нашему мнению, это очень сильно влияет на бои, которые продолжаются здесь каждый день. Нашей главной целью является защита мирных жителей, которые до сих пор живут в Широкино, и восстановление режима прекращения огня.

Я очень много времени нахожусь в Широкино и могу вам сказать, что знаю поселок уже лучше, чем свой родной город.

Сегодня, как минимум, 50-60% домов в Широкино разрушены. Особенно в южной части поселка. Практически каждый дом имеет какие-то повреждения. Нет ни единого целого дома. Кроме того, повреждена инфраструктура, коммуникации, телефонные линии, административные знания, посадки, деревья.

Очень сложно найти даже 5 квадратных метров территории без пуль и осколков.

Это причина того, почему мы там находимся — мы хотим предотвратить дальнейшие разрушения и защитить людей.

Предложение, с которым мы выступили, было согласовано между Совместным центром по контролю и координации и ОБСЕ. Важно, что обе стороны , после его изучения, согласились с тем, что такое предложение можно воплотить в жизнь.

Мы добиваемся того, чтобы стороны противостояния отошли друг от друга так далеко, чтобы они не могли применять оружие. Сейчас стороны находятся настолько близко, что противостояние начинается, как правило, с одиночного выстрела из стрелкового оружия. Один человек стреляет из автомата, другая сторона отвечает, затем задействуют минометы, артиллерию. И все это потому, что стороны находятся очень близко.

То, что мы предложили, - конкретный план по отведению военной силы.

Если стороны согласятся его осуществить, прежде чем туда начнут возвращаться жители, нам нужно будет провести разминирование поселка. И уже после этого нужно будет проводить огромную работу по отстраиванию зданий и восстановлению инфраструктуры.

Решение этих вопросов должно быть задачей обеих сторон.

- Насколько реалистичен этот план в условиях, когда стороны не доверяют друг другу?

- Это вопрос, который нам задают все. Это сложный вопрос.

Сейчас стороны обсуждают возможность реализации плана демилитаризации Широкино посредством Совместного центра по координации и контролю. И обе стороны заявляют, что такой план реален. Но все еще не реализована задача сторонами по разработке четкого плана для осуществления отвода сил. Задача ОБСЕ в этом процессе — помочь сторонам наладить диалог.

То есть обе стороны должны будут, в первую очередь, разработать детализированный план по отведению войск и техники. Им нужно будет также обсудить и совместно согласиться с пунктами, касающимися воплощения этого плана в жизнь.

Наша роль — содействовать диалогу. И мы видим, что это может получиться. Нужна только политическая воля.

Если наш план в Широкино будет успешно реализован, то это станет примером для применения подобных шагов и в других напряженных точках.

- Жители Мариуполя обеспокоены идеей демилитаризации Широкино. Для них это вопрос безопасности. Кто сможет гарантировать, что демилитаризованный статус поселка будет сохраняться?

- Мы уважаем и понимаем мнение мариупольцев. Очень важно, что они его озвучивают. Они приходили к нашему офису недавно, мы встречались с ними и раньше по нескольким поводам.

Необходимо помнить, что если наш план начнет осуществляться, никто не может гарантировать, что в этом случае что-то не пойдет не так. Обе стороны должны соблюдать свою часть соглашения. ОБСЕ не может этого сделать, потому что мы невооруженная гражданская наблюдательная организация. Никто не может гарантировать, что одна либо другая сторона не войдет в Широкино, если стороны разведут оттуда свои силы. А поэтому нужно соглашение, которое бы принимали и поддерживали обе стороны.

Если стороны отведут свои силы от украинского села и займут оборонительные позиции, это поспособствует восстановлению режима прекращения огня на этой территории и поможет защитить людей.

- В случае разведения сил, возможно ли постоянное пребывание миссии в Широкино?

- Это может быть возможно в будущем, однако отведение сил должно произойти. У нас сейчас есть наблюдатели в восточной части села Бердянское. Кроме того, мы можем разместить один из наблюдательных пунктов на дороге, ведущей в Широкино с северной стороны, и с восточной также.

Поэтому если стороны действительно разведут свои силы, то мы, во-первых, будем наблюдать за этим разведением, а во-вторых, будем находиться на подступах к Широкино, чтобы в случае, если одна из сторон перейдет в наступление, мы практически сразу были бы осведомлены об этом.

- На какое расстояние должны быть отведены силы, чтобы восстановить режим прекращения огня?

- Когда этот вопрос обсуждали генералы от украинской стороны и генерал Российской Федерации от центра координации, они говорили о расстоянии от 5 до 8 км от линии соприкосновения. Но важно подчеркнуть, что обе стороны должны согласиться с выбранными противником позициями для отведения с обеих сторон.

Если мы отведем военных на такое расстояние, когда солдаты не смогут видеть друг друга, это сразу же улучшит ситуацию. Впоследствии расстояние разведения может обсуждаться дополнительно. Сейчас главное, чтобы солдаты-противники не видели друг друга.

Со своей стороны мы будем способствовать диалогу между сторонами конфликта. Мы будем наблюдать за выполнением плана и за отведением сил, а в дальнейшем способствовать установлению мира.

-Где сейчас проходит линия соприкосновения, и как живут мирные жители Широкино, которые остаются в поселке?

- Сейчас в Широкино проживает около 35 человек. Мы общались с каждым из них и сказали, что они не забыты. Некоторые люди достаточно изолированы друг от друга, потому что они разбросаны по всему селу, и, учитывая активную фазу боевых действий, встречаться друг с другом они не могут. В основном, это люди старше 50-летнего возраста. Есть несколько пожилых людей 80-ти лет. Есть молодая супружеская пара, которая живет возле кладбища, в северной части поселка.

Около трех недель назад в Широкино находились трое детей, но около недели назад двоих из них эвакуировали в Новоазовск. Сейчас там, практически на фронте, остается подросток 14-ти лет. Он живет в поле, под навесом, со своему матерью. У них был дом в Широкино, но сейчас он разрушен. 29 апреля погиб отчим мальчика. Теперь они остались с матерью вдвоем.

Линия соприкосновения в Широкино изменчива, поскольку бои не прекращаются ни на день. Наиболее сложная ситуация в южной части. Там уже никто не живет. Практически все дома там разрушены. Дело в том, что украинские солдаты и солдаты так называемой «ДНР» находятся практически напротив друг друга, через маленький ручеек, который их разделяет. Они смотрят друг другу в глаза. Достаточно одного выстрела, хлопка, резкого звука, чтобы там снова началось противостояние.

Практически каждую ночь в Широкино горит 2-3 дома. Это надо остановить.

- Миссию ОБСЕ часто упрекают в пособничестве России. Насколько беспочвенны эти обвинения?

- Я хочу напомнить, что специальная мониторинговая миссия работает по приглашению украинского правительства и послана всеми 57-ю странами — участниками ОБСЕ.

На данный момент в мариупольском офисе - более 80 международных наблюдателей. Из 57 стран, которые входят в ОБСЕ, у нас есть представители 35 государств. В основном по 1-2 человека от каждой страны. На данный момент 4 наблюдателя из 80-ти — это граждане РФ. То есть информация о том, что в составе СММ 80% россиян не соответствует действительности.

Мандат миссии предполагает, что организация действует как полностью независимая и непредвзятая.

Когда у нас есть возможность удостовериться и найти доказательства того, что сторона ДНР обстреляла украинские позиции, мы всегда отражаем это в своих отчетах. Все они доступны на нашем веб-сайте.

Но если мы знаем, что нарушение режима прекращения огня происходит с украинской стороны, мы также будем отражать это в своих докладах. Я провел некоторое время на лини соприкосновения со стороны ДНР и хочу сказать, что там я слышал те же самые упреки, что и с украинской стороны. В ДНР спрашивали меня, почему мы не пишем правду в своих отчетах, не пишем, как украинцы обстреливают ДНР.

Наши наблюдатели работают вдоль всей линии соприкосновения сторон, много говорят с людьми по обе стороны. В основном, их рассказы очень эмоциональны, когда они говорят о своих бедах. Часто бывает, что когда мы уезжаем, через несколько часов или сразу же начинаются обстрелы этих территорий. Тяжело думать, как же там эти люди, с которыми мы только что говорили, как их дела, живы ли. Но наша задача отбросить эмоции и устанавливать только факты, на которые можно опираться. И не рассказывать частичную правду или делать выводы, основанные на частичной информации или на эмоциях.

Мы строим информацию так, чтобы давать объективную картину происходящего.

Нас часто спрашивают, почему мы здесь находимся, каковы наши цели. Отвечаем всем: мы здесь для того, чтобы наблюдать, устанавливать факты и дать возможность дипломатии на их основании найти решения, как добиться полного прекращения огня.

Мы очень надеемся, что скоро у нас этой работы не будет, что нам нечего будет здесь наблюдать, и в Украине восторжествует мир.