Ингушетия готова покинуть Россию и присоединиться к Грузии: вертикаль Путина начала поскрипывать и шататься

Представители низших слоев населения все меньше довольны тем, что происходит, и все больше показывают свои протестные настроения. Путинская модель "регионального менеджмента" дает сбои. Местные элиты по-прежнему довольны за счет коррупционных схем. Но не довольны обделенные "низы", до которых ничего не доходит.

В столице Ингушетии и ряде других городов республики распространяют листовки, пишет для "Обозревателя" российский политолог Дмитрий Орешкин. Листовки содержат призыв о выходе из состава Российской Федерации и присоединении к Грузии, сообщает "Диалог.UA".

Во-первых, распространение листовок – это еще не есть сформированное движение. Это, скорее, проявление того, что есть люди, которые категорически не удовлетворены тем, что сейчас происходит в Ингушетии.

Во-вторых, с моей точки зрения, шансы на отделение Ингушетии исчезающее малы. Я не думаю, что листовки распространяет какая-то влиятельная группа, скорее, это делает какая-то отчаянная молодежь. На самом деле, распространитель этих листовок попадает под прямую уголовную статью – призывы к сепаратизму и так далее. Это для него большой риск. И раз он на это идет, значит, для этого у него есть какое-то эмоциональное обоснование.

На самом деле, это самое главное. Потому что та модель менеджмента, во всяком случае, территориального менеджмента, которую установил Путин, когда лояльность региональных элит покупается за счет коррупционной сделки, работает на элитном уровне, но она не работает на низовом уровне, потому что деньги не доходят до людей.

Люди в Ингушетии чувствуют нисходящую траекторию развития – их всё меньше удовлетворяет то, что происходит. Они считают себя обиженными, причем, дважды обиженными. С одной стороны, они помнят осетино-ингушскую войну за пригородный район Владикавказа. Тогда этот конфликт погасили – выделили как бы компенсационные территории ингушам вместо утраченных территорий в пригородном районе на равнинной территории подальше от города, а теперь эти территории пытается оттяпать господин Кадыров. По большому счету, уже оттяпал. Это уже второе унижение.

Естественно, это вызывает острое чувство обиды и у населения, и у части местных элит, лояльность которых, по-видимому, не удается купить. Это с одной стороны.

С другой стороны, Евкуров – это все-таки не Кадыров. Система террора, которую отладил Кадыров на своей территории, в Ингушетии работает не так эффективно.

Поэтому мы имеем такую промежуточную фазу, когда режим недостаточно репрессивен, чтобы подавить все возможности сопротивления, и недостаточно эффективен для того чтобы обеспечить удовлетворение большинства. Во всяком случае, есть какие-то влиятельные группы, которым это не нравится, в том числе среди районных руководителей.

Если Евкуров будет действовать по советской вертикальной модели, то он должен зачистить эти элиты – устранить, посадить или, во всяком случае, лишить властных рычагов этих оппозиционеров внутри ингушской элиты. Что, конечно, сопряжено с определенными рисками. А купить их он не может, потому что у него денег нет. И у Кремля не хватает денег. Поскольку Кадыров гораздо более влиятельный, ему дают больше денег, а вот ингуши должны справляться так, как умеют.

Это кажется мне одним из проявлений того, что называется недостаточной эффективностью вертикалистского менеджмента в территориальном измерении.

Это признак того, что вертикаль начала поскрипывать. Собственно говоря, она уже несколько лет поскрипывает и шатается, но таких прямых проявлений раньше не было.

Эта неудовлетворенность региональным менеджментом проявляется очень по-разному. В русской части России она проявляется в виде протестов против строительства храма в Екатеринбурге или против мусорного полигона в Шиесе в Архангельской области. А вот в Ингушетии она проявляется вот так – борьба против отдачи своих территорий.

Это традиционно очень важно для местного населения. "Наша земля или не наша земля?" Это всегдашний повод конфликтов на Кавказе. К сожалению, он опять становится актуальным.

При этом нет никаких оснований утверждать, что ребята, которые против Кадырова – какие-то выдающиеся демократы, что им нравится грузинская модель и так далее. Это вовсе не факт. Они могут быть такими же автократами, но они действуют в рамках общей ингушской системы ценностей и встречают понимание значительной части населения.

Не очень понятно, что с этим делать. Ну, попытаются спустить на тормозах, кого-то напугать, кого-то подкупить. Наверное, справятся.

Но в принципе видно, что протесты вспыхивают в разных регионах, денег у Кремля на это все меньше, силовых ресурсов тоже меньше. По сути, значительная часть ингушских силовиков вовсе не готова демонстрировать силу применительно к своим соплеменникам. Многие из них, наоборот, им симпатизируют.

Что касается того, что в среднесрочной или далекой перспективе будет иметь место изменение границ Российской Федерации, то я это, конечно, допускаю. Это один из возможных вариантов. Другое дело, что, мне кажется, он не самый вероятный.

Мне кажется, что в ближайшее время мы просто будем находиться в ситуации с деградирующими социальными институтами, институтами того же территориального менеджмента. Но это продлится очень долго. Говорить о том, что сейчас Россия распадется, как распался Советский Союз – мне кажется, это преждевременно, это wishful thinking. Те, кому не нравится Путин, торопятся об этом говорить.

Но действительно такая опасность есть. И, с моей точки зрения, она, скорее, нарастает, чем ослабевает. Другой вопрос – как долго это может продолжаться.

Напомним, "зеленые человечки" Путина устроили беспредел в Ингушетии.

Также в Ингушетии происходят массовые аресты.